ГЛАВА 7. СЛЕДЫ НА СНЕГУ
- Надеюсь, сегодня приключений больше не будет, - вздохнул гном, трогая повозку с места. – Хватит с меня этой нервотрепки.
Дэнис, сидевший с ним на козлах, молча согласился.
Если уж и попадать в какое-то приключение, то пусть оно будет веселым и нестрашным! Безо всяких погонь, теней и Черных Всадников, размахивающих плеткой…
читать дальшеОн взлянул на Трори.
Шрам от удара на лице гнома покраснел и вспух.
От всего случившегося Дэнису до сих пор было не по себе.
- Сэр Трори, - обратился он к задумчиво уставившемуся на дорогу гному. – А что еще известно про этот Лес? Почему он высох? И почему по другую сторону дороги его деревья зеленые? Ведь сейчас, кажется, осень.
- Хороший вопрос, мой мальчик.
Гном закрепил поводья, набил трубку, и, пыхнув дымом, сказал:
- Этот лес принадлежит эльфам.
- ЭЛЬФАМ?! - подпрыгнул Дэнис. – Самым-самым настоящим эльфам??
Трори засмеялся:
- Самым-самым, клянусь Горящей Стрелой! Таким же настоящим, как ты, или я.
Для достоверности он шутливо ткнул Дэниса пальцем.
- А мы их встретим, сэр Трори?
- Боюсь, что нет. Альвы не любят гостей, и еще более не любят покидать свои леса. Многие у нас даже стали забывать, как они выглядят.
- Как жаль… - огорченно протянул Дэнис. Живого гнома он уже видел, и теперь хотел посмотреть на настоящего эльфа.
Вот, например: вправду ли, что все они – волшебники?..
- Насчет этого не скажу, - проговорил Трори. – А вот с магией их сталкиваться приходилось. Да ты и сам видел ее в действии. Лес, - пояснил он, видя недоумение мальчика. – Он держится их магией. А то, чего коснулась магия эльфов, остается неизменным и прекрасным долгое и долгое время. Если они захотят, деревья будут зеленеть даже зимой.
- Но… Тогда почему… - растерялся Дэнис. – Что случилось с той, другой частью леса?.. Разве эльфы не могут сделать так, чтобы деревья ожили и там?
- Когда-то им принадлежал весь лес, - помолчав, сказал гном. – От запада на восток, - сколько его ни было. И в те времена ни одно дерево не оставалось без их присмотра. Впрочем, тогда и самих эльфов было больше…
- А потом?
- Потом была война. Многие бессмертные погибли. Да, мальчик, бессмертие, дарованное Ортом, - не защита от яда или железа…
- Ортом?.. – переспросил Дэнис.
Гном удивленно поднял брови, но, посмотрев на мальчика, понял, что имя ему действительно незнакомо. Это добавило еще одну загадку к уже имеющимся. Человеческий ребенок знал и об эльфах и о гномах, но реагировал на это так, словно только сейчас убедился в их существовании. И впервые услышал о Том, чье имя нельзя было не знать, так как являлось частью самого этого мира. Это укрепило Трори в мысли, что мальчик не просто ПОТЕРЯЛСЯ. Решив пока не вдаваться в подробности, он продолжил.
- После этого часть лесов отошла победителям. Людям, - Трори покосился на Дэниса, и тому показалось, что во взгляде гнома промелькнуло что-то злобное. Мгновенная вспышка ярости, приправленная горечью. Впрочем, в следующий миг это впечатление развеялось без следа. – С тех пор дорога стала рубежом между двумя королевствами.
- Так это люди сожгли лес? – спросил Дэнис.
Трори усмехнулся.
- Нет. Даже твои сородичи не додумались бы до такого. Зачем убивать лес, который может кормить и поить тебя; причем дары его совершенно бескорыстны?.. Через несколько лет после конца той войны победителям пришлось потесниться, и они были выгнаны из этих земель. Кто или что это сделал, мы не знаем. Но люди ушли оттуда, и больше не появлялись. А лес стал пользоваться дурной славой. Как я уже говорил, путники, въезжавшие под его кроны, просто исчезали. Говорят, что этим лесом завладело какое-то зло.
- Зло?.. Это оно уничтожило лес?
- Трудно сказать. Это случилось в прошлом году. Дай-ка вспомню… Да. Аккурат почти в тот же день, что и сейчас. Странная вспышка озарила небо ночью. Будто с него сорвалась огромная звезда, зируген.
- Комета?
- Да, комета, - подтвердил гном. - А потом стали приходить слухи, что лес стал мертвым. Но, что самое странное, не от огня. Он не сгорел. А как будто состарился в одночасье… С тех пор его обходят стороной. К счастью, дорога соприкасается с ним только в одном месте. Там, где мы с тобой видели этих бледных тварей.
- Они тянулись ко мне, - медленно проговорил Дэнис, вспоминая ночное происшествие. – И еще я чувствовал, как они хотят залезть в мои мысли… У вас было то же самое?..
- Ничего такого, - удивленно помотал головой гном. – А тебе это не показалось?
- Нет… Когда они «увидели» нас, у меня в голове будто что-то взорвалось. Я не знаю, как это объяснить. Будто… Будто сначала я ничего не слышал, а потом вдруг попал в такое место, где кричат все разом…
- …как толпа, - подсказал Трори, внимательно слушая своего маленького спутника.
- Да! Как вы думаете, что все это значит, сэр Трори? И почему это не подействовало на вас? Из-за талисмана?..
- Скорее всего, Дэнис, - задумчиво потеребил бороду гном. – Скорее всего… Он ведь и потом Стражам глаза отвел! И они спутали тебя с гномьим ребенком. Хотя на самом деле, ты ведь очень худой для наших крепышей, - усмехнулся он. – А раз это сработало, пусть талисман пока будет у тебя. Мало ли что…
- Сэр Трори, вы говорили, что этот талисман – осколок Горящей Стрелы…
- Верно, - подтвердил гном. – Сейчас остановимся передохнуть, разведем костер; а у костра самое время для таких историй.
Но отдохнуть так и не удалось.
Когда они уже совсем подумывали о привале, собираясь съехать с дороги, звонкий стук копыт заставил их насторожиться. К счастью, подъехавшие оказались обычными людьми, одетыми в одежды королевских граничников.
Дэнис во все глаза смотрел на доспехи, украшенные королевскими гербами, изящную конскую сбрую, на простые и вместе с тем достаточно грозные мечи, закрепленные у воинов за спиной.
- Ауворчи, гноме! – поприветствовал усталый пожилой воин гнома на его родном языке.
- Ауворчи, кзираш, - ответил Трори, склоняя голову в легком поклоне.
- Кто такие, откуда? – тут же спросил воин, пока двое других по его знаку внимательно оглядывали путешественников и повозку.
Голос воина звучал строго, но не зло. Граничник просто исполнял свое дело.
- Трори, сын Глорина, сына Бальдра, из рода Дробольда, клан Подхолменных, - по всей форме представился гном. – Рад, что нас свела дорога, уважаемые. У меня к вам разговор.
И он вкратце поведал граничникам о Тенях и встреченных им с Дэнисом Стражах.
Граничники переглянулись и нахмурились. Тени их заинтересовали мало, а вот о Стражах они попросили гнома рассказать еще раз.
- Когда это было? – спросил пожилой, когда Трори закончил.
- Пару часов назад.
- Куда они ускакали?
- Судя по всему, - в Квелест, - сказал гном. – Но утверждать не берусь. У них где-то была назначена встреча со своим повелителем.
- Благодарю тебя, Трори, сын Глорина, сына Бальдра, из рода Дробольда, - слегка кивнул пожилой и дал своим знак сниматься с места. – Твои сведения бесценны! Куда ты теперь?
- В Роарн, на ярмарку. Хочу разузнать кое-что о родных этого мальчика. Не слышал ты что-нибудь о пропавшем людском ребенке?..
Граничник, подумал и покачал головой:
- Нет, если бы что-то такое было, я бы знал.
Гном огорченно развел руками, а граничник, помолчав, добавил:
- А теперь прими совет: возвращайтесь. В Роарне вам нечего ныне делать, уважаемый. Тем более, с ребенком. Увози его как можно дальше на запад, к своим.
- А что случилось?
- На рубежах неспокойно, - коротко бросил граничник.
Дэнис, растеряно взглянувший на Трори, увидел, как изменился тот в лице.
- Кто?.. – тяжело проговорил гном.
- Мы не знаем, - покачал головой воин. – Поступают сведения, что на кордоны участились нападения.
- Уж не наши ли это знакомцы?.. – пробормотал Трори.
- Похоже на то, - сказал граничник. - Вчера сожжено несколько поселков… Люди бегут. Но тех, кто это сделал, не видели. Они налетают, словно ночной ураган, и, разорив жилища, исчезают в ночи… Это только добавляет паники.
- Сколько у нас времени?..
- Кто знает… Хотел бы сказать, что вас это не коснется, но, боюсь, это будет неправдой. Чем раньше ты доберешься до своих, тем лучше.
- Хорошо, кзираш, я понял. У меня к тебе просьба: не мог бы ты послать от меня весточку в Дар-Холл? Мол, Трори шлет всем поклон и советует вспомнить Предсказание… Они поймут.
- Добро! Постараюсь отправить голубя как можно быстрее, - кивнул пожилой. – Прощай! Надеюсь, гномы готовы к войне… - тихо сказал он, поворачивая коня и пускаясь вдогонку за своим маленьким отрядом.
Так впервые прозвучало слово «война».
И гном не был уверен, что его сородичи к ней готовы.
Дэнис испуганно глянул на своего спутника. Тот выглядел удрученным.
- «Избежал бы напасти, только схлопнулись челюсти пасти», - пробормотал он.
… Как ни спешил гном, до его родных мест было не так близко, и путешествие растянулось на несколько дней.
На это время путники были предоставлены сами себе, - «вместе со всеми своими потрохами», как любил говаривать неунывающий гном. У них было время отдохнуть и присмотреться друг к другу.
Больше всего Трори, как и всякий взрослый, опасался, что человеческий ребенок доставит кучу хлопот, и с ним придется возиться и нянчиться, поминутно исполняя его прихоти. Ведь ни особых яств, ни удобств предоставить мальчику гном не мог.
Но, к радости Трори, Дэнис не проявлял никаких капризов (хотя это и нередко для детей его возраста), и ни на что не жаловался. Он охотно брался за любое дело, ничего не чуждаясь и не боясь никакой работы.
Быстро поладил он и с лошадкой гнома.
…Изрядно уставшая за последние дни Тильда вяло жевала насыпанный ей корм. Дэнис, жалея ее, подошел к ней с лакомством, и она благодарно потянулась к нему, подбирая мягкими губами с ладони кусочки вяленой дыни.
Утешая и успокаивая Тильду, Дэнис стал заплетать ей гриву в косички, тихо шепча лошадке всякие ласковые слова. Тильда стояла, как никогда, послушно и смирно, и только слегка шевелила ушами и покачивала головой, будто понимая мальчика.
А гном, с интересом и удивлением наблюдая за ними, крякнул:
- Считай, что теперь сможешь справиться с любой лошадью, Дэнис. У тебя есть к животным нужный подход.
- Правда? – в свою очередь удивился мальчик.
- Конечно, - подтвердил гном. – Знаешь, как у нас говорят?.. - «Чувствуют уловки лошади и волки». Видишь, как Тильда к тебе тянется? Ты ей понравился. Иначе лошадка бы тебя к себе не подпустила.
Видя живой интерес и желание мальчика узнать о лошадях как можно больше, Трори не преминул научить его запрягать ее, попутно показав, как при случае простейшими средствами починить сломанное колесо.
Умение достаточно нужное, считал он, и в жизни всегда пригодится.
Трори был мастер на все руки, и в его руках все словно оживало.
За что бы он ни взялся, почти с уверенностью можно было сказать, что вещь снова заработает или прослужит еще очень долго.
Если же что-то не поддавалось починке, гном ничего не выбрасывал; стараясь найти вещи другое применение.
Была даже поговорка: «Если не починит гров, вещь не стоит и трудов».
«Гров» – так на старом диалекте испокон веков звали жителей подгорной страны, что, собственно, и обозначало когда-то «обитатель подземья».
За тысячелетия менялся не только подгорный народ, но и его язык, и ныне это слово можно было встретить только в старинных летописях или поговорках. А их у гномов было, похоже, немерено, - на все случаи жизни. В чем Дэнису пришлось не раз убедиться. Как и в любви гномов к порядку.
Все вещи в повозке Трори всегда были на своих местах, так что при необходимости сразу можно было найти то, что требовалось. Упряжь тоже содержалась в идеальном порядке, не говоря уже о лошади, за которой Трори ухаживал с особым тщанием.
Гномы были хитры на выдумки, и знали много полезных вещей. – Не только о лошадях, но и о погоде, которую умели определять по облакам, и о том, где лучше всего выбрать место для привала. И о том, как разводить костер от маленькой искры, брошенной даже на самые сырые дрова.
Трори с удовольствием делился со своим юным спутником гномьими секретами, радуясь тому, что мальчишка быстро все схватывает и совсем не обижается, когда в иные моменты гном в сердцах прикрикивает на него. Но это случалось крайне редко.
В целом гном был мальчиком очень доволен, с удивлением замечая, что все больше привязывается к своему нечаянному спутнику.
Дэнис чувствовал то же самое, и вел себя с Трори совершенно свободно.
Деля скромный кров со своим старшим спутником, он привык засыпать и просыпаться под скрип колес и цоканье копыт Тильды или тихие гномьи песни, который Трори любил распевать, сидя на облучке.
А днем устраивался рядом с Трори и учился управляться с повозкой, с присущим детям любопытством вертя по сторонам головой и везде подмечая что-то необычное или с интересом расспрашивая гнома обо всем на свете. Если гному хотелось помолчать, Дэнис залезал в повозку и придумывал разные игры, - словом, просто жил, потому что жизнь продолжалась.
…А потом Трори смастерил для него удочку, и показал, как удить рыбу, и это стало для Дэниса самой большей радостью.
Раньше Дэнису не доводилось рыбачить, поэтому, когда он вытянул из шумливой лесной речушки свою первую форель, - в восторге были и он, и его бородатый наставник.
Друзья отпраздновали это событие, поджарив рыбину на углях и запивая ее остатками вина из баклажки. Дэнис, правда, хлебнул только один раз, и, закашлявшись, вежливо отказался. Гном хмыкнул и в два огромных глотка допил остальное.
Ничего вкуснее этой рыбы, пойманной собственными руками, Дэнис еще никогда не пробовал.
…Хотя осень в целом выдалась достаточно теплая, ночи становились все холоднее, и костер для путников превращался на время в маленький островок тепла и уюта. Хорошо было просто смотреть на огонь, подбрасывать в него ветку за веткой и наблюдать за разлетающимися искрами.
И тут Трори представилась еще одна возможность оценить характер своего попутчика.
Однажды вечером, приглядевшись, он заметил, как мальчишка жмется к костру, дрожа и зябко пряча руки в рукава.
Сам Трори, как и все гномы, холода почти не замечал, обходясь курткой.
- Тебе холодно? – хмурясь, спросил он.
- Вовсе нет, - покраснев, поспешно ответил Дэнис. Ему совсем не хотелось, чтобы Трори счел его изнеженным.
Гном хмыкнул и слазил в повозку за одеялом.
Дэнис хотел возразить, но с таким же успехом можно было попытаться переспорить гранитную скалу.
- Предпочитаешь быть синим, как незабудка? – с притворной сердитостью поинтересовался гном, накидывая ему одеяло на плечи.
Дэнис, потупившись, хихикнул.
- То-то же, - удовлетворенно кивнул гном, не захотев выслушивать никаких благодарностей.
Вечерами Трори, как мог, развлекал своего юного спутника, рассказывая ему смешные случаи из жизни гномов. Дэнис заливисто хохотал, и гном порадовался, что, несмотря на все злоключения, мальчик не потерял жизнерадостности.
Он и сам был из тех, кто из любых невзгод извлекает для себя уроки, продолжая оставаться неунывающим и веселым, поэтому ему было приятно найти в Дэнисе родственную душу.
Слушая Трори, Дэнис играл с вынутым из костра прутиком, вычерчивая в темноте необыкновенные узоры его красным тлеющим кончиком.
- Сэр Трори, - напомнил он, с ожиданием глядя на своего старшего спутника, - вы обещали рассказать про Горящую Стрелу.
Гном, мирно пускавший колечки дыма, кивнул и ненадолго призадумался.
- …Когда еще не было ничего, что могло бы быть, - начал он, - был лишь Тот, кто был прежде всего. Поэтому мы зовем его Предвечным.
И однажды свободный дух его возжаждал большего, и обрел плоть и разум, и нарекся Ортом, что означает «отец» на том языке, которым говорят боги.
Сила Орта была так безгранична, что совершил он великое деяние, создав то, что ныне зовем мы «миром», и стал Творцом сущего.
И познал Он радость творения, воплотив свою мысль и дав ей имя. И смеялся, и пел Предвечный от радости, видя созданное им, ибо творение это было прекрасным и светлым. Чистым, как родник, широким, как бескрайнее поле и открытым для всех приходящих в него.
Долго любовался Он плодами трудов своих, пока не заметил, что мир только похож на тень того прекрасного мира, который хотел создать он своими руками и волей.
Был этот мир холоден и безжизнен, хотя и безупречно красив.
И когда задумался Орт о причине сего, увидел он пуповину, тонкой нитью тянущуюся от него к своему созданию, и понял, что до тех пор, покуда будут связаны Творец и его создание, мир обречен быть мертвым.
Скорбью и грустью наполнился Он, наблюдая за тем, что сотворил в порыве величайшей любви и восторга.
И, чтобы оживить то, что было создано, перерезал Он хрупкую пуповину. И мир вздохнул и стал жить; и забилось его сердце.
И снова возрадовался Творец, и захотел подарить этот мир своим детям, даровав им всю его красоту.
И породил он семь сыновей небесных и семь сыновей земных.
Небесные стали духами стихий, и приняли под свое покровительство воды и ветер, камни и растения, звезды и планеты.
А земные дали начало роду человеческому и стали прародителями разных других народов, сотворив их по своему облику и подобию.
Йохр дал начало драконам; Эхель – бессмертным эльфам; Ульсо – крейсам; Достен – гномам; Ахъя – саламандрам; Рогвальд – людям; а Ур-Гаш – оркам.
И даровал Орт братьям жизнь, сравнимую с бесконечной, ибо обязанностью их было защищать созданный им мир и удерживать его от погибели.
И для этого созданы были Им семь могущественных нерукотворных вещей, семь оберегов, в кои вложил Орт часть своей силы и своей любви. Семь великих носителей единой энергии прайя, из лона которой все вышло и послужило Орту материалом для его творения.
Каждый из братьев в свой черед должен был заботиться об этих магических предметах, храня их вместе; и покуда Хранитель оберегал дары Предвечного, мир был един и сохранял свою красоту и чистоту.
Так было до тех пор, пока один из сыновей земных не взалкал сокровищ Отца и не потребовал разделить их, чтобы каждый мог взять себе то, что посчитал бы для себя необходимым.
- А кто это был, сэр Трори?
- Ур-Гаш, - тяжело вздохнул гном. – Сильный, честолюбивый и хитрый… Предвечный, опечалившись, пытался вразумить сына, но тот стоял на своем, и Орт, подчиняясь, оделил каждого из сыновей одной вещью.
Рогвальду был дарован Венец мудрости и власти, чтобы понимал он созданное, как самое себя, и принимал его боль, как свою собственную. Эхель получил Портал, могущий соединять миры в одну неразрывную сеть. Ибо стремился он к знаниям, и был достаточно мудр, чтобы использовать его во благо. Ульсо наделен был сетью Преображения, изменявшей облик предметов и внешность существ. Ур-Гаш обрел чудесный меч, ибо превыше всего ценил он оружие и доблесть. Меч этот не знал поражения. Йохр завладел зеркалом Памяти, сохранявшим душу каждого отраженного в нем существа. Ахъя стал обладателем огненного Кристалла, поддерживающего неугасимый Пламень недр. А Достену дал Орт Стрелу, чей свет пронзал любой мрак и в случае нужды разрушал любое зло.
Шло время.
Семь сыновей небесных жили мирно, подчиненные гармонии мироздания, а вот среди сыновей земных не было больше ни согласия, ни единения. Алчность и зависть завладела сердцем Ур-Гаша, возжелавшего получить всё. И начал он борьбу за главенство, разрушая мир, созданный любовью и красотой.
Хитрый и коварный, подговорил Ур-Гаш Ульсо отобрать у братьев магические артефакты. Объединившись, с помощью своих даров они напали на Рогвальда и убили его. Но тот незадолго перед смертью успел передать свои сокровища Йохру, которому вместе с Ахъей и Достеном удалось бежать и спасти артефакты.
Однако предательства на этом не закончились, и Ур-Гаш, чтобы натравить братьев друг на друга, выкрал артефакт Достена и оклеветал Эхеля перед ним.
Достен, ослепленный яростью и ложью, пытал Эхеля, требуя признания, где тот сокрыл от него артефакт, но Эхель не мог ничего сказать, и, перед тем, как принять мученическую смерть, проклял Достена, предрекая ему страшную гибель.
Йохр, прознав, что Эхель пал от руки Достена, бился с ним на поединке, и сжег брата-убийцу в своем пламени.
Но, обессилев, был застигнут Ульсо и Ур-Гашем, которые с легкостью обезвредили его, чтобы завладеть всеми дарами. Однако Ахъя незаметным прокрался в их логово и унес то, что им не принадлежало: и Зеркало, и Венец, и Стрелу.
Взбешенные Ульсо и Ур-Гаш бросились в погоню и, догнав Ахъю, напали на него. Ахъя оборонялся как мог, но против Меча Ур-Гаша, коему имя было Вроген – Победный, - устоять было тяжело.
Защищаясь, он использовал в битве Горящую Стрелу, и только это спасло ему жизнь. Однако когда скрестились два артефакта, сила удара Врогена оказалась такова, что он отколол от Стрелы осколок, и, отскочив, разрубил Венец, полностью лишив его силы.
- Нет, не так, - проговорил вдруг Дэнис, уставившись в пространство. – Ульсо и Ур-Гаш укрылись в Башне-Пронзающей-Небо. А Ахъя послал Горящую Стрелу, чтобы разрушить ее. Но Ур-Гашу удалось отбить Стрелу мечом, на лету… Тогда от нее и откололся кусочек. А сама Стрела пропала в Башне…
Изумлению гнома не было предела.
- Откуда… откуда ты это знаешь, мальчик? – вскричал он, вскакивая и хватая Дэниса за плечи. – Откуда ты знаешь про Башню-Пронзающую-Небо? Я ничего не говорил про нее!
- Мне кажется, я видел это во сне, - испуганно хлопая ресницами, пролепетал Дэнис.
- Да, наверное, - успокаиваясь, сказал гном. – Во сне. Скорее всего, так оно и было. Чего только не увидишь во сне…
Он понимал, что уговаривает самого себя поверить в эти слова. Хотя на самом деле все говорило о том, что сон мальчика был не обычным сном.
- А что стало с Ахъей? – робко спросил Дэнис, думая, что гном сердится на него. Но тот просто был обеспокоен странными совпадениями, и рассеянно улыбнулся мальчику.
- Вполне возможно, что ему удалось выжить и сохранить Кристалл. Как и Зеркало. О самом Ахъе больше никто не слышал. Но, пока горит Подземная Кузня, мы, гномы, будем помнить и почитать его.
- А Ульсо?.. Что было с Ульсо?
- Судьба настигла предателя, воздав ему по заслугам, - жестко сказал гном. - Он был убит Ур-Гашем, которого считал своим любимым и верным братом.
- Братом… - эхом повторил Дэнис. – Неужели нельзя было это предотвратить? Разве Орту это было не под силу?..
- Предвечный не мог вмешаться, - покачал головой гном. – Не мог.
- Но почему, почему?!.
- Потому что Он отделил мир от себя и даровал ему не только жизнь, но и свободу. А дары не забирают обратно, малыш, - гном вздохнул. - С горечью и болью наблюдал Предвечный за тем, что творится. И только когда мир оказался на краю бездны, он с горечью в сердце вынужден был наказать своего сына Ур-Гаша за вероломство, превратив его в чудовище с каменным сердцем… И по сей день бродит тот по горам, время от времени сотрясая их своими чудовищными шагами. Когда идет Ур-Гаш, начинается землетрясение.
Бойня, разразившаяся за волшебные артефакты, получила название Битвы Пяти Стихий, - ибо ни убитый Рогвальд, ни замученный Эхель в ней участия не принимали.
- А что стало с магическими вещами? – нетерпеливо спросил Дэнис, слушавший гнома с горящими от волнения глазами. – Куда делись Меч, Стрела, Сеть и Портал?
- Что касается Портала и Сети Преображения, они словно сгинули. Упоминания о них более не встречалось ни в одной летописи.
- А меч?
- Меч?.. – усмехнулся Трори. – История этого меча – под разными именами - прослеживается по многим записям у разных народов. На его счету десятки выигранных сражений, сотни битв… Каждый, кто брал его в руки, становился непобедимым. Правда, по легенде, Орт наложил на меч чары, и им можно сражаться только за правое дело. Как только владелец меча преступал законы справедливости, удача изменяла ему, и он терпел поражение. Вроген сменил многих хозяев за это время, переходя из одних рук в другие и словно ища того, кто по достоинству мог бы владеть им. Где он сейчас, никому не ведомо... Горящая Стрела тоже сгинула, кроме этого вот осколка, который по странной случайности через много-много лет оказался у потомков Достена. Это все, что от нее, видимо, сохранилось. Ни упоминаний, ни рассказов. – Он помолчал. – Только твой странный сон о Башне, которую ты никогда не видел. Ты ведь вполне мог спутать, Дэнис. Это могла быть совсем другая башня…
- Нет! Я точно помню!.. – с воодушевлением начал Дэнис, но заметив сомнение на лице гнома, осекся.
- Не отчаивайся, - тронул его за плечо Трори. – Ты еще все вспомнишь.
Дэнис кивнул. Лицо его словно потускнело, и он тихо уселся на место, обхватив колени руками и грустно глядя в огонь.
- Я должен вспомнить, - шептал он, чувствуя, что от этого зависит что-то важное.
Если он вспомнит свой сон, он вспомнит и остальное.
Воспоминания вспыхивали в душе Дэниса, подобно мотылькам, моментально сгорающим в пламени ночной лампы, и освещали на миг то одно, то другое, оставляя окружающее во мраке.
Трори, поглядывая на мальчика, заметил, что тот вдруг словно начал впадать в какой-то транс. Глаза Дэниса остекленели, он побледнел, а дыхание сильно замедлилось.
Все это напоминало начало обморока, случившегося с ним у Леса Теней.
- Дэнис?.. – Трори, опасаясь, как бы такие опыты не навредили мальчику, тронул его за руку.
- «Зуб», «дверная ручка», «лампа», - как во сне произнес Дэнис.
- Это что-то значит для тебя? - поинтересовался гном.
Дэнис неуверенно кивнул и описал названные предметы. С такой поражающей точностью, словно видел их прямо перед собой; но что с ними было связано, не представлял.
Разорванная цепочка не желала склеиваться, и вспомнить что-то о своем прошлом мальчик не мог.
При словах, связанных с семьей, - «дом», «мама», «отец», перед его внутренним взором вставало что-то неясное, как еле видимое отражение в замерзшем зеркале, и у Дэниса от усилий начиналась головная боль. Чем ближе он подходил к чему-то важному, тем труднее становилось вспоминать. Казалось, кто-то старательно сдерживает его память, не давая ей вернуться.
- Попробуем зайти с другой стороны, - пробормотал гном. – «Коль для нас закрыта дверь, влезем и в окно, поверь». Послушай, Дэнис, а ну-ка, опиши мне наших черных друзей.
И тут способности Дэниса к припоминанию подробностей проявились в полной мере.
Зажмурившись по своей всегдашней привычке, Дэнис стал описывать черных коней, их сбрую и копыта, шипастые удила между губами; потом в деталях восстановил и облик Стражей – шлемы с перьями, летящие по ветру плащи, оружие и доспехи, покрытые странными узорами.
- А что это были за узоры? Может, какой-то герб? – попытался помочь мальчику гном.
- Нет, по-моему, не герб, а какие-то буквы, - припоминая, ответил Дэнис. – Хотя я не уверен.
- А не мог бы ты изобразить те знаки, что видел? - поинтересовался гном. – Глядишь, и разберем с тобой, что к чему.
- Я попробую, сэр Трори.
Гном дал мальчику пергамент, служивший ему для хозяйственных записей. А в качестве стила предложил воспользоваться обугленной палочкой из костр. Идея Дэнису понравилась, но скоро он убедился, что древесный уголь для этого не годится. Он был очень мягким, и быстро крошился.
Он был хорош, чтобы рисовать на большом куске, не боясь замазать весь остальной фон тертой сажей. А для маленького кусочка нужно было что-то потверже и поострее, с тонким кончиком.
Сообразив, что к чему, Дэнис решил поискать что-нибудь подходящее. Сняв кусок старой толстой дерюги, накрывавший ящики с углем, который гном вез на продажу, он сел на пол и принялся перекладывать обломки угля, надеясь найти какой-нибудь поменьше.
Если бы вы увидели его за этим занятием, то наверняка бы сказали, что он напоминает известного сказочного мальчика, также потерявшего память, и пытавшегося из льдинок сложить ускользающее слово «вечность».
Неожиданно Дэнис заметил под лавкой тугой сверток. Развязав его, он увидел, что это его прежняя одежда, спрятанная гномом от чужих глаз: синие джинсы, ярко-красная куртка с капюшоном…
Дэнис помял вещи в руках, пытаясь с их помощью разбудить свою память и вызвать в ней какие-то образы.
В это он был одет, когда попал сюда. Но откуда?..
Вещи оказались «упрямыми», и перед мысленным взором Дэнисом встало только что-то темное, как чернота в окнах разрушенного дома. Вздохнув, Дэнис хотел положить все на место, как вдруг из кармана куртки что-то выпало и покатилось по полу.
Предмет был очень маленький, размером с мизинец. Мелькнув перед глазами, он тут же попытался закатиться в самый дальний уголок, словно какая-то пугливая зверюшка.
Дэнис тут же кинулся его искать и обнаружил возле самой щели в полу фургона. Промедли он еще мгновение, и тот от самого незначительного толчка исчез бы в дыре.
- Ага, попался! – возликовал Дэнис, хватая беглеца. Словно кот, вышедший на охоту и поймавший мышку.
- Мышка… - прошептал мальчик очередное слово, которое тоже, - он чувствовал это, - несомненно, было ключевым.
После этого разжал кулак и посмотрел на свой трофей.
На ладони лежал огрызок карандаша, который когда-то…
Дэнис почему-то не сомневался, что раньше у него было много разноцветных карандашей. И с этими карандашами тоже было связано что-то важное. Но в голову ничего не приходило.
Ладно, главное, нашлось то, чем он сможет рисовать на пергаменте!..
Дэнис засмеялся. Находка и впрямь была стоящей. Надо было показать ее Трори. Завязав наспех узел, мальчик снова затолкал его под лавку и выскочил из фургона.
Гном в это время чистил лошадь у ручья.
- Сэр Трори! – позвал его Дэнис. Гном обернулся и помахал мальчику, который, как ему показалось, был в приподнятом настроении. Во всяком случае, улыбка на его лице была от уха до уха.
- Что там у тебя? – вытирая руки, поинтересовался гном.
- Скажите, сэр Трори, а у вас здесь водятся мыши? – спросил Дэнис, загадочно улыбаясь.
- Мыши? Ну, конечно, водятся. Будь они неладны!.. А почему ты спросил?..
- Так… - еще более загадочно произнес мальчик, что-то пряча за спиной.
- Неужели тебе удалось что-нибудь вспомнить?
Дэнис радостно закивал головой.
- Я вспомнил Мышку! – пояснил он, сияя.
- Мышку? – с удивлением переспросил гном.
- Ну, да, маленькую мышку!.. Великую Мышку!.. Мне показалось, что я охотился на маленькую мышку. Там, в фургоне… И, знаете, что я поймал, сэр Трори? – хитро спросил Дэнис. – Ни за что не догадаетесь! Ка-ран-даш!
Он торжественно вручил Трори свой огрызок на рассмотрение. Гном только поцокал языком:
- Надо же…
- Теперь я смогу рисовать или даже писать, что хочу! Видите, тут, на другом конце, у него ластик: можно стирать, что написано, и исправлять ошибки. Это очень удобно! Только не могли бы вы заточить его? Карандаш уже совсем затупился.
- А где ты его нашел, малыш?.. У меня такой штуки отродясь не было, - сказал гном, вынимая нож и принимаясь за дело.
- Он выпал из кармана моей куртки, когда я искал кусочек угля поменьше… Ну, той куртки, - беззаботно махнул рукой Дэнис.
Раньше упоминание о любой вещи, связанной с его прошлой жизнью, вызвало бы в нем прилив грусти, а сейчас он говорил об этом как о чем-то само собой разумеющемся. Вещи, которые были связующим звеном между ним и его прошлым, выполнили свою роль и стали просто вещами.
Раз они не могут вернуть ему мир, который он потерял, он больше не будет оглядываться на них, и ждать от них подсказок. С этих пор они никоим образом не смогут испортить ему настроение.
Дэнис разложил пергамент на камне и начал по памяти выводить знак за знаком, от старания даже высунув кончик языка. Трори, занимаясь упряжью, время от времени поглядывал в его сторону. Потом не выдержал и подошел посмотреть.
- Что-нибудь получается?..
- Не очень… - разочарованно протянул Дэнис. – Вероятно, мисс Гроссет ошибалась насчет моего почерка. У меня ничего не выходит…
- Дэнис! – воскликнул Трори.
- Она просто была добра ко мне, когда говорила, что я хорошо пишу…
- Дэнис!
Мальчик поднял голову и посмотрел на гнома.
- Ты сейчас сказал… - Трори остановился на половине фразы.
- … что мисс Гроссет ошибалась насчет моего почерка… - как заведенный выговорил Дэнис, и ошарашено взглянул на гнома.
Тот опустился рядом с ним на корточки и, взяв за плечи, посмотрел мальчику в глаза.
- Кто такая мисс Гроссет, Дэнис?
- Это моя учительница грамматики, - не задумываясь, выпалил мальчик.
- Вот видишь, малыш, ты начал вспоминать! Продолжай в том же духе!
- Да, но я ничего не делал, сэр Трори! – возразил Дэнис. – Это вырвалось у меня само собой. По правде говоря, я совсем не знаю, кто такая мисс Гроссет…
- Не в этом дело. Видишь, у тебя получилось это куда легче, чем раньше. Уверен, что со временем твоя память вернется. «Не «ой», не «ай», а знай, копай!» - Не бросай это занятие.
- Конечно нет, сэр Трори! Мне оно нравится! Только мне кажется, что оно никак с моими воспоминаниями не связано…
- Еще как связано!
- Но я не понимаю…
- Вот послушай: как ты думаешь, что происходит, когда ты смотришь на какие-то предметы, а потом пытаешься восстановить их в своем воображении?
- Я вспоминаю то, что видел минуту или другую назад. Как же это может помочь мне в том, чтобы я вспомнил что-то из прошлого? Это не укладывается у меня в голове, сэр Трори.
- Не спеши, малыш, ты не дослушал. Как бы тебе объяснить… Ну, вот, к примеру: музыкант – скрипач или трубач – неважно, - разминает пальцы перед игрой. А теперь скажи: для чего он это делает? – прищурился гном. – Ведь, на первый взгляд, это занятие никак не связано со звуками, которые он извлекает из своего инструмента. Подумай!
- Если он не будет этого делать, он не сможет хорошо играть.
- Правильно! – пояснил гном. - Музыкант тренирует свои пальцы, чтобы добиться беглости; и когда начинает играть, уже не думает о них; пальцы двигаются как бы сами собой, с кажущейся легкостью. А у того, кто впервые взял инструмент в руки и попытался извлечь из него что-то достойное внимания, наверняка ничего бы не вышло, как бы он не пыжился. Потому что тут одного желания мало. На самом деле, – легкость - это результат упорного труда.
Так и с памятью, Дэнис. Пробуя взять ее приступом, напрягая ее изо всех сил, ты никогда ничего не добьешься. Она не любит прямого вторжения. Зато когда ты задаешь ей интересные задачи, она просыпается и начинает действовать, как положено. В один прекрасный момент, когда ты, скорее всего, уже совсем забудешь о своих утомительных упражнениях, она вдруг одарит тебя за усилия каким-нибудь давно забытым воспоминанием, спрятанным, словно в кладовой. Понимаешь?
- Кажется, да… Как просто, сэр Трори! Мне бы никогда не пришло это в голову! – выпалил Дэнис, потрясенный неожиданным открытием.
- Когда ты хочешь что-то вспомнить во что бы то ни стало, память захлопывается перед тобой, словно дверь. А когда не думаешь об этом специально, она приоткрывается, и ты можешь за нее заглянуть.
- А вдруг там, за этой дверью, ничего нет? Вдруг я там ничего не найду? – прошептал Дэнис. - Только холодное бесконечное поле, покрытое снегом… Пустое и безжизненное. Оно пугает меня… Потому что я не вижу там ничего знакомого, сэр Трори. Только следы на снегу. Ничего, кроме следов…
- Но это твои следы, Дэнис, - резонно возразил гном. – И только ты можешь выйти за эту дверь. Только ты сможешь найти там то, что потерял.
- А вдруг я никогда не смогу увидеть там ничего, кроме снега? Вдруг все давно безвозвратно погибло?..
Гном с сомнением покачал головой:
- Тебе только так кажется, Дэнис. Ничто не погибает безвозвратно. Река, скованная ледяным панцирем, рано или поздно освобождается от своих оков; дерево, тронутое самым лютым морозом, рано или поздно выпускает новые побеги и зеленеет вновь; город, разрушенный ураганом, рано или поздно поднимается из руин. Так было всегда, мой мальчик. Запомни это. Так что не вздумай сдаваться! Тренируй память. Вот увидишь, когда-нибудь это принесет свои плоды. И вместо ледяной пустыни тебя встретит дивный цветущий сад!
- Хорошо; только я не знаю, получится ли у меня…
- Обязательно получится! – гном ободряюще потрепал приунывшего Дэниса по плечу. - Поверь в себя, мой мальчик. Что касается знаков, которые ты вспоминаешь, возможно, они были очень сложные, и вряд ли их можно повторить. Я помню, когда меня учили рунам, я никак не мог…
- Рунам?.. – перебил его Дэнис. – Вы пишете рунами?
- Конечно! Это древний алфавит, дарованный самим Предвечным нашему прародителю Достену. Который, в свою очередь, передал его своему народу. – Нам, гномам.
- Я должен был догадаться, сэр Трори! – Дэнис засмеялся. – Но, похоже, я такой же тупица, как и Том Бэбскоп!
- Том Бэбскоп? Кто это?
- Это мальчик, который учился вместе со мной в одной школе. И, честно говоря, не отличался особой памятью.
- Ну, положим, память у тебя отменная, - запротестовал гном. – Так что нечего на себя наговаривать.
- Я не об этом, - отмахнулся Дэнис. - Я понял, почему у меня ничего не получается! Мы не изучали руны, и я ни разу их не видел! Если я посмотрю, как они пишутся, мне будет легче повторить то, что я запомнил. Вы не могли бы показать мне какой-нибудь текст – книгу, например?
- Книги у меня с собой нет, малыш. Но я могу написать тебе алфавит на этом пергаменте, идет?
Дэнис кивнул и протянул Трори карандаш.
Когда гном закончил, попутно раз десять отметив, какая это удобная штука, - карандаш, Дэнис взял лист, и, устроившись на козлах, углубился в созерцание. Пока он рассматривал нарисованные руны, пытаясь восстановить их последовательность, виденную на латах всадников, гном успел привести лошадь и запрячь ее в повозку. Пора было отправляться дальше.
- Трогай, милая! – причмокнул гном, и повозка снова покатилась вперед.
- Ну, как там?.. – через некоторое время поинтересовался он, попыхивая трубкой.
- Никак, - огорченно ответил Дэнис. – У меня ничего не получается.
- Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Постарайся отвлечься. Возможно, для того, чтобы вспомнить, понадобится время. Не дави на память, иначе она совсем замкнется.
- Хорошо, сэр Трори.
Следуя совету гнома, Дэнис решил просто порисовать. Рука его автоматически водила карандашом туда-сюда, пока на листе не проглянула вдруг чья-то хитрая мордочка. Дэнис засмеялся и показал Трори начавшую вырисовываться Мышку. Тот одобрительно кивнул, и мальчик с воодушевлением продолжил свое занятие.
***
Через какое-то время тянувшийся по сторонам лес разбежался, открыв глазам огромное поле пожухлой коричневатой травы, усеянное там и сям мелким колючим кустарником.
Петляя и извиваясь, как уж, дорога пересекала поле, доходя до череды пологих холмов на горизонте, сразу за которыми начинались первые отроги горного хребта Карн-Рох.
- Нам как раз туда, - пояснил гном.
Солнце до зенита еще не добралось, и Трори прикинул, что они должны доехать до дома, когда перевалит за полдень.
Дэнис кивнул и свесился с козел, с интересом изучая дорогу, выложенную брусчаткой.
Булыжники были так тщательно подобраны по размеру и так плотно подогнаны друг к другу, что даже кустикам травы некуда было пускать свои корни.
Попадались камни от желтого до черного, оттенков каждого цвета было не перечесть, но уложено все было с такой гармонией и вкусом, что ощущения пестроты не возникало, а расположение камней словно подчинялось какому-то ритму. Глазу было приятно наблюдать за их чередованием. И поэтому дорога смотрелась празднично и даже весело.
Сразу было видно, что над ней трудились знатоки своего дела.
Скоро поле преобразилось; и по обе стороны потянулось жнивье с огромными стогами соломы. Чувствовалось, что жилье совсем близко. Запахло дымом и хлебом; они подъезжали к родным местам Трори. Дэнис, боясь что-то пропустить, искрутился на месте, жадно втягивая носом различные запахи.
Гном заметно приободрился и еле сдерживал свое нетерпение. Лошадке тоже передалось состояние хозяина, и она даже прибавила ходу.
А гном, волнуясь, даже еще раз умылся и расчесал бороду, а потом заставил Дэниса сделать то же самое.
- Борода, мой мальчик, - это гордость гнома, и она должна быть в полном порядке, - назидательно проговорил он.
- Но, сэр Трори, у меня ведь нет никакой бороды!.. – хихикнул Дэнис, понимая, что гном сказал это от волнения.
Трори повернулся к мальчику и несколько секунд рассеянно смотрел на него. Мысли его витали уже где-то в родных пенатах. Наконец взгляд его немного прояснился, и он огорченно вздохнул:
- Да… Бороды у тебя и впрямь нет. В таком случае, кхм… пригладь, пожалуй, хотя бы волосы.
Он протянул мальчику красивый деревянный гребень с длинными извилистыми зубцами.
- Хорошо, сэр Трори, – не стал перечить Дэнис и снова потихоньку хихикнул, потому что сам гном счел нужным проредить только бороду. Видимо, считая, что растительность на голове к его гордости не имеет никакого отношения.
@темы:
Обещание небес,
почеркушки
-
-
31.08.2011 в 01:20И я бы посоветовал - историю о братьях. Мне она как-то сразу понравилась, и хочется ее на дайре тоже почитать ))))
-
-
31.08.2011 в 20:40Привет!!!
Это чисто технический текст, сюда не надо было комментарии писать!!! Я же тексты потом удаляю!!!
Просто не успела. И все сотрется...(((
А история про братьев (ты имеешь в виду "Обещание небес"?) заняла бы тут, наверное, тысячу страниц...))) А это просто ужасно! )))))
Кроме того, мне уже сказали, что это "совершенно нечитаемая, слезливая, сентиментальная, слюнявая сопливая и т.д. и т.п. история, в которой нет ничего особенного, и в которой автор пытается вызвать у читателей какие-то чувства". )))) (Вот уж ни сном ни духом...))))
Хотя я ее на "Прозе" не помещаю целиком из-за совсем противоположного - из-за жестких, а порой жестоких сцен. Кто читал полностью, говорил об этом. Ну, слезами обливаются... )))))
А здесь, на "Дайрике", есть, кстати, начало книги третьей, вот:
www.diary.ru/~Shokona/p155931515.htm - глава 1
www.diary.ru/~Shokona/p156673406.htm - глава 2
www.diary.ru/~Shokona/p158234150.htm - глава 3
Но никто все равно не читал, поэтому нет смысла здесь занимать место под такой большой роман. )
Кроме того, ты ведь не любишь читать с монитора. И комментировать... М-м?))))
Так что какой смысл? Ты разве будешь читать?..(((
PS.
Тогда заменяю этот текст на "Пролог" из "Обещания". Посмотрю, что будет. Правда, без надежды. )
-
-
01.09.2011 в 23:33Главное, я аццке боюсь, что ты таки обижаешься и принимаешь это на свой счет. А зря, поскольку я тебя очень люблю и как писателя, и как друга ))) Просто перегрузка и перестройка организма... плюс эти поиски достают немеряно, ну, ты меня понимаешь )))
-
-
01.09.2011 в 23:35-
-
01.09.2011 в 23:39Абсолютно не могу согласиться! С тем же успехом можно обозвать "слезливыми и нечитаемыми" сказки Линдгрен. И это сравнение неслучайно, потому что некое сходство - в лучшем смысле - налицо.
В общем, Лен, я тебе ОЧЕНЬ советую - выкладывай это еще и в Рукописи. Пусть люди тоже приобщаются )))))
А насчет комментариев - по этой главе он один-единственный: "А дальше?!" )))))
-
-
02.09.2011 в 00:14Еще как...)
А обижаться тут не за что. Я же говорила, что я не М. и не Р. ))))) В общем, что я не камень преткновения. ))
Ссылочку посмотрела, правда, пока бегло, но - угу, интересно!
С тем же успехом можно обозвать "слезливыми и нечитаемыми" сказки Линдгрен.
))) Ну, мне сказали, что мои тексты невозможно читать. ))))
Вот, к примеру, цитата: "...диалоги далеко не тарантиновские, хоть и длинные, но больше напоминают переливание из пустого в еще более пустое; ну и сюжет первых двух глав – сплошной, разбавленный американизмами штамп, ведь сказка о детишках а-ля Клайв Льюис или Дж. Роллинг должна развиваться именно так.
...
Сентиментализм просто зашкаливает".
Вот. )))
Кстати, придумала, как не загромождать тут место!
Сейчас сменю "декорацию" и поменяю один текст на другой!
А комментарии пусть так и идут под текстом.)
-
-
02.09.2011 в 02:34Знаешь, этот твой комментатор неправ. Сам тон его реплик говорит о том, что человек просто не любит такой жанр, и точка. Чего стоит хотя бы сравнение Льюиса и Роулинг! С тем же успехом можно сравнить, допустим, Диккенса и Теккерея на том основании, что оба англичане ))))) Совершенно разные авторы (это я о Л. и Дж.Р.), и стиль у них разительно отличается, и идеология... а у тебя - свое видение, и с этими двумя ничего общего не имеет. Ну, разве что по признаку "детишкости", а пож эту гребенку попадает еще огого сколько )))))))
Вообще упрямый ты человек ))) Вот выкладывала бы в Рукописи - глядишь, и получила бы свежий читательский взор ) Там у нас сейчас довольно приятно, Ллаэлас, например, мне нравится, и стихи человека с фотографиями интересны... и вообще )))
А насчет камней преткновения - ну какие камни между друзьями?! Друзья не помеха, они вообще в совершенно иной плоскости. Просто, к сожалению, на встречи с ними далеко не всегда хватает адской парочки - денег и времени ))))))
-
-
02.09.2011 в 22:10Не Интернет, Риш! ))))
А пространство в дневнике. Не хочу, чтобы он вырос до сотни страниц.
Да, а что текст?.. - Убирать уже?
А в "Рукописях" вон, вся проза практически непрочитанная стоит. И комментировать никто явно не собирается. Так что...)
Хм... Да я не против сравнения с теми писательницами! Правда! )))) Наоборот, будь это правдой, почла бы за честь.
Но - сравнили-то в негативном смысле...) А мне за них обидно...(((
-
-
03.09.2011 в 01:59-
-
03.09.2011 в 02:58Не в тему, но красиво же ))
-
-
03.09.2011 в 17:33Красиво, как очуметь..!!!Ой, то есть : очуметь, как красиво!!!
Риш, а с главой 2 не поняла: она уже прочитана?..)
-
-
04.09.2011 в 11:25А картина - это гиф-обработка, сам же художник - Томас Кинкейд. Я еще его выложу, он мне очень нравится ))
И кстати, да, я эту главу прочитал уже не впервые, и мне интересно. Маму жалко ))))) И английская атмосфера мне лично импонирует )))))
-
-
04.09.2011 в 15:07)))))) Риш, да КОМУ??? ))))))) Взгляни на число посетителей: целых ДВА (И этого второго я знать не знаю))))!!!)))))) Так что на этот счет не волнуйся.
Выкладываю только для тебя и ни для кого больше.)
Вот - глава 3.
Слушай, если найдешь места с перебором сентиментальностей, просто выделяй и копируй цитатой, ладно? А я пойму и буду разбираться.)
-
-
04.09.2011 в 21:41Ладно, поищу. Просто я тоже тут несколько болею... не страшно, но постоянно спать тянет ))
-
-
04.09.2011 в 23:39Скорее всего - Лизаветта. ))))) Только она еще в сюда забредает. ))))))
Выздоравливай!!!!
По твоему гробовому молчанию становится понятно, что текст пора готовить в топку...))))))))))
-
-
07.09.2011 в 00:36Значицца, лишние сентиментальности. Честно, не вижу таких. Может, потому, что не первый раз читаю. А может, просто у меня такой вкус. Но я вообще не понимаю, что значит "перебор". Речь-то о детях, а у них всё "через край", это нормально для детей, насколько я знаю. Именно по этой причине столь опасны детские переживания и душевные травмы, если верить психологам.
Единственно, иногда замечаю некоторые лишние эпитеты...
Рэм громко, истерически расхохотался.
Например, тут мне слово "истерически" не нравится. Как-то оно не вяжется с мальчишкой. Все-таки истерика - дамская болезнь... ) да и вообще, "громко" - уже достаточно, а дальнейшая реплика Рэма более чем красноречива.
Мрь )
-
-
07.09.2011 в 07:54Мне их предлагали нещадно урезать. Потому что они якобы создают эту самую сентиментальность.))
А я, например, иногда даже не знаю, как это сделать. (((
Потому что, например, из этих двух (громко и истерично) оставила бы как раз второй...) Именно чтобы подчеркнуть, что для Рэма такая реакция из ряда вон выходяща. Вот что тут будешь сделать? Как еще показать, что он тут "дошел до ручки"?
"Громко" - это немного не то...(((
Что ты думаешь?
-
-
08.09.2011 в 04:22до кретинизма, презирающий те самые "сантименты". А такие парни - даже в детстве - крайне редко выражают свои эмоции. От такого мальчишки и не ждешь, что он будет то и дело разражаться громким хохотом. Особенно - в такой ситуации.Тут и характер героя, и ситуация говорят сами за себя: тут не до смеху. И если смех - да еще громкий - все-таки звучит - уже и без прочих эпитетов ясно, что у героя нервы не выдержали. Читатель и так представляет, что этот смех Рэма звучит неестественно - и уж никак не весело. Это априори смех нервный, злой, отчаянный.. и автору вовсе не надо это дополнительно разъяснять )
Вообще я не раз читал в различных "советах писателю" следующее: чем меньше авторских разъяснений между репликами, тем лучше. Считается, что автор должен так обрисовать характеры героев, чтоб читатель сразу понимал, с какой интонацией, мимикой и настроением этот герой произнес эти слова.
Вообще это адски трудно. У меня с этим "разжевыванием" тоже проблемы )))))))))))
-
-
08.09.2011 в 07:58Ты, кстати, с "МОРЕ" разобрался?..)))
-
-
08.09.2011 в 17:39Леночка, ну когда же я тебя все-таки смогу убедить, что ты пишешь ХОРОШО, и надо не вот так кусочничать, а выкладываться в Рукописи?! )))))))))))))) и кстати, очень хочу тебя увидеть и использовать силу личного воздействия ))))))))
-
-
08.09.2011 в 18:52Я согласна!
И теперь, делая правку, вырезаю лишние пояснительные реплики. Но в некоторых местах они просто позарез нужны! (Хоть ты меня убей!))) Потому что мне это кажется важным.
Я как-то пробовала писать в стиле "минимализма", но, честно говоря, поняла, что это не мое. Получается какой-то идиотизм. )))
Но - конечно, буду стараться все-таки убирать "пояснения пояснений". )))))))))
...использовать силу личного воздействия ))))))))
))))))
Когда ты дочитаешь, возможно, сам скажешь, что ТАКОЕ нельзя печатать. ))) Честно! )
Поэтому лучше дойти до конца...
-
-
08.09.2011 в 19:36А во-вторых - конечно, не надо минимализма. У меня его тоже нет, как ты знаешь. И пояснения между репликами часто нужны. Это уже авторский стиль, имеем право )))))))))))))
-
-
08.09.2011 в 19:54Сегодня постараюсь ответить на письмо! Ты как, кстати, на эти воскресенье-понедельник-вторник?..
-
-
08.09.2011 в 21:53он понял, что жестокая шутка зашла слишком далеко
Вот, например... здесь слово "жестокая" лишнее. Это к тому же, о чем раньше говорили ))
-
-
08.09.2011 в 21:54Вот тут тоже. По-моему, "Наверное, я просто сплю" - этого достаточно. Хм? )))
-
-
09.09.2011 в 00:24Только... Я начало найти не могу. Оно есть? Лесс, будь человеком!
-
-
09.09.2011 в 07:32Ой, теперь не знаю, как быть... Главы уже убрала, т. к. они прочитаны...
Давай я тебе на начало ссылки кину?
Прочитаешь там, а впечатления можно здесь написать. )))))
www.proza.ru/2008/03/07/110 - Пролог
www.proza.ru/2008/03/07/457 - 1 - Ранящие осколки
www.proza.ru/2008/03/08/91 - 2 - Снег идет
www.proza.ru/2008/03/08/260 - 3 - Зуб за зуб
Риш, а для тебя выкладываю дальше, главу 5!
-
-
14.09.2011 в 00:10А еще меня преследует дежа вю: запертая комната отца, вытащенный из черной сумочки ключ, фотография в рамке, вынесенная из комнаты... яростная драка братьев... Дальше нет, ничего такого вроде, но перечисленное - как-будто уже читала или видела во сне... И даже окошки асечных сообщений, всплывающие поверх интернет-броузера - они тоже были. Уже виденное. Как и когда то, чего не было пересеклось с тем, что придумано тобой? И несмотря на слова Рэма, что отец ушел от них, кажется - он что-то иное увидел в фотографии... как будто он сам - не ребенок этих людей, не брат Дэниса. И он это понял.
-
-
14.09.2011 в 00:12Когда приду в себя и почитаю дальше, может смогу написать что-нибудь более осмысленное. А пока не убирай, пожалуйста, пятую главу - я ее еще не дочитала. А то на прозе тоже что-то совсем немного висит...
-
-
14.09.2011 в 00:31Пока убирать не буду, Риш тоже еще не дочитал.
...кажется - он что-то иное увидел в фотографии... как будто он сам - не ребенок этих людей, не брат Дэниса. И он это понял.
Интересное предположение. ))
К сожалению, никто из них не увидел главного...
Но что там на самом деле - будет ясно...)))